Анатолий Радов - Холодная кровь [СИ]
— Извини, нихрена.
— Да что за «нихрена» такое, Хош? — Хлох удивлённо расширил глаза. — Ты уже второй раз это слово говоришь.
Опа! Я на пару секунд растерян, но быстро нахожу выход. Окрестности оглашает громкий смех.
— Чего ты, Хош? — на лице Хлоха теперь испуг.
Я резко замолкаю, несколько раз нервно провожу лапой по морде, потом извинительно улыбаюсь.
— Видимо здорово меня по голове стукнуло. Иногда совсем непонятно что в ней. Слова какие-то. Наверное, просто сочетания букв…
— Твари! — безадресно ругается Хлох. Хотя, на кого, и так понятно. На теплокровных.
— Так ты не дообъяснял, — осторожно продолжаю расспрос, — Почему на «Птере» этот «Саламанд» к месту назначения не доставили?
— Так ходят слухи, что стукачок у «летяг» завёлся. О каждом вылете теплокровным заранее известно. Только за последние четверо суток три «пятёрки» сбито и две «шестёрки».
— Да, многовато.
— Да дело не в этом даже. Когда теплокровы своими «Сколами» «Птеров» сбивают, то экипаж сразу гибнет. Мощная вещь. А термоброн может в целостности остаться, и тогда… сам понимаешь, Хош. Если эта штука им в руки попадёт, то двадцать лет разработок щеру под хвост.
— Можно подумать по земле его безопасней везти.
— Конечно безопасней. На термоброне есть переключатель в режим самоуничтожения. В наземном бою всегда есть возможность его задействовать, а когда тебя в небе подрывают, не до этого. Выпрыгнуть бы побыстрей из кабины… если вообще ещё живой. Да и разведы тут всё прочесали. Двенадцать групп работало.
— И как же тогда эти тут оказались? — я кивнул в стороны горы.
— А щер их знает.
— Может и у ва… у нас стукачок завёлся?
— Да ну, вряд ли. Это явно не по наш термоброн засада была. Неполным десятком на такую операцию идти? Смешно. Да если б они знали, что мы этой дорогой термоброн повезём, то, как минимум, сотню пригнали. Так что… — Хлох махнул рукой, — Думаю, это разведы просто неважнецки отработали. Дело видимо к вечеру было, по холоду никто шастать не хотел, вот и проскакивали целые участки, не вылезая из бронмашин.
— Хорошо если так. Ну, я в смысле, что это не спецоперация была. А-то я думаю, они бы с нас не слезли.
— Само собой.
— Так они все дохлые? — я снова киваю на вершину.
— Четверых точно завалили, остальные ушли. Думаю, у них боеприпасы закончились. Они в конце на одиночные все перешли, хотя поначалу поливали неплохо. О, щер!
Хлох вдруг поднял свою лапу, посмотрел на неё, потом вновь опустил и стал щупать штанину.
— Ранен, что ли? — спросил я с тревогой. Ну надо же, здоровье этого Хлоха мне уже не безразлично, хотя он и ящерица голимая, а я…
А что я? Я такой же, как он. По крайней мере, в физиологическом плане.
— Да не, зацепило просто. Даже не чувствую, хм. Если б не дотронулся случайно…
Он полез внутрь куртки, достал металлический цилиндр и приставил к ране. Раздался сухой щелчок, Хлох на секунду скривился и вернул цилиндр на место. Я пощупал куртку в районе сердца. Такой же цилиндр имелся во внутреннем кармане и у меня.
— Всё, Хош, надо идти, а-то вдруг у этих тварей схрон с боеприпасами где рядом. Могут пополнить запасы и вернуться, — Хлох осторожно поднялся, легонько постукал ногой по земле и улыбнулся. — Нормально всё.
Ну, нормально не нормально, а тащить ему всё равно тяжелей будет, чем мне. Я вцепился в широкий ремень баула и забросил его на левое плечо. Кило десять-двенадцать точно.
— Да давай я, — потянулся к ремешку Хлох, но я вежливо отвёл его руку.
— Ничё, сам справлюсь. Нам бы тоже запасы пополнить, — я кивнул в сторону горки автоматов, рожков, фляг, и прочего, снятого с убитых.
У горки баул пришлось скинуть на землю, чтобы было удобней рассовывать рожки по карманам камуфляжа и «броника», да цеплять фляги ко всему чему можно. Помимо рожков укомплектовываюсь тремя гранатами. Две похожи на ВОГ-25, третья на «лимонку». Хлох тоже «не жадничает» и берёт всё, что можно взять, кроме самих «стволов».
Через минут пять, нагруженные под завязку, мы в последний раз оглядели место боя и выдвинулись в путь.
Дара
Одежда бородатого висела мешком, сапоги на три размера больше, да вдобавок большое пятно крови на правом плече. Дару передёрнуло от отвращения и едва не вырвало. Глубоко задышав ртом и закрыв глаза, она спешно попыталась отвлечься, начав вспоминать хорошее…
Вся семья за столом, отец, мать, Жеро и она. Тарелки с кашей, обильно приправленной маслом, деревянный поднос с сыром и хлебом… От смешения запаха дерева и сыра текут слюнки, но есть пока нельзя. Отец читает молитву, а она, сложив руки лодочкой, шевелит губами, повторяя шёпотом давно уже заученные слова…
— Что с вами?
Дара вздрогнула и с удивлением посмотрела на Вика. Воспоминания на какое-то время полностью отделили её от реальности. Или реальность от неё.
— Всё хорошо, — она встряхнула головой, и взяв второй автомат, подошла к пареньку.
— Ну, так что? Кто ты такой? Откуда?
— Я Вик, из Шахт. Это посёлок небольшой. Вон там, — парень указал рукою в ту сторону, откуда они с бородатым пришли.
— А «камуфляж» на тебе почему? Служишь?
— Нет, — парень замотал головой. — А «камуфляж»… да такие у всех, кто на Рубежке живёт есть. Рядом с нами гарнизон расположен, вот солдаты и меняют иногда «комки» на бормотуху.
— И автоматы меняют?
— Нет. Автоматы дядька купил. Дорого заплатил, но без них никак. На Рубежку хлады же постоянно наведываются. А когда временные перемирия кончаются, то и бои бывают.
— А тебе дядька зачем его дал? Чтобы ты шлялся непонятно с кем и непонятно зачем по лесам?
— Это мой дядька и был.
Дара удивлённо вскинула брови и обернулась. Повисла неловкая пауза.
— Ну, извини, — наконец проговорила она, снова посмотрев на парня.
— Ничего. Он злой был. Избивал меня часто и за собою вечно таскал. Трофеи мы ищем всякие, фляжки, оружие. Бывает, кого щер убьёт, так недоеденные трупы остаются, а рядом добро всякое.
— А родители что? Почему…
— А родителей хлады убили, — обиженно перебил Вик.
Снова неловкая пауза. Дара мысленно выругала себя за поспешность вопросов. Нужно аккуратней.
— Ладно, прости, Вик. Я не хотела. А ты бы служить пошёл. И отомстил бы, и дядька над тобою не властвовал.
— Не берут меня. Сердце больное.
Да что ж такое. Куда этого мальчонку не ткни, везде рана.
— А что ты там про гарнизон говорил? — Дара решила перейти на нейтральные вопросы.
— Недалеко от деревеньки. Рубежный гарнизон, человек триста. Пять транспортников бронированных, гранатник в шесть стволов. Один. А вы-то кто? — вдруг запнулся Вик. — Не перебежчица?
